Ежов, Николай Иванович

Материал из Витебская энциклопедии
Перейти к: навигация, поиск
Nikolai Iwanowitsch Jeschow.jpg

Никола́й Ива́нович Ежо́в (19 апреля [1 мая] 1895 — 4 февраля[1] 1940, Москва) — народный комиссар внутренних дел СССР (1936—1938). Стал символом массовых репрессий. Вначале это ему ставили в заслугу, потом в вину.
Весь революционный 1917 год Ежов находился в Витебске, писарем на военной службе. Впоследствии, описание этого периода стало важно, как для Ежова (чтобы скрыть свою никчемность во время революции), так и для витебских деятелей (чтобы не стать невольными разоблачителями всесильного наркома).

Биография

Его отцом был уроженец села Волхонщина Тульской губернии Иван Ежов, который отслужил в Литве срочную службу в музыкантской команде 111-го Донского пехотного полка, стоявшего в городе Ковно. Отслужив положенный срок, он остался там же на сверхсрочную, женился на местной девушке-литовке. Когда мальчику исполнилось три года, отец получил повышение и был назначен земским стражником Мариампольского городского участка Сувалковской губернии (сейчас Литва), семья переехала в Мариамполь. Здесь мальчик отучился три года в начальном училище, а в 11 лет (1906 год) был отправлен к родственнику в Петербург, учиться портняжному ремеслу. С 18 лет скитался по прибалтийским землям в поисках работы.

После начала Первой мировой войны родители переселись в Вышневолоцкий уезд Тверской губернии, а Николай уехал на родину отца в Тульскую губернию. Там, в июне 1915 года он записался добровольцем («охотником») в Русскую императорскую армию[2]. Пройдя обучение в 76-м запасном пехотном батальоне (город Тула), был направлен на Северо-Западный фронт, в 172-й Лидский пехотный полк. 14 августа 1915 года Ежов, заболевший и возможно легко раненый, был отправлен в тыл. В начале июня 1916 года Ежов, признанный негодным к строевой службе по причине очень маленького роста (151 см), направлен в тыловую артиллерийскую мастерскую в Витебске.

Артиллерийская мастерская в Витебске

Перед Первой мировой войной в витебских белых казармах на Канатной улице дислоцировался Островский 100-й пехотный полк, входивший в состав 16-го армейского корпуса.
В августе 1914 года в этих помещених была организована «5-я подвижная починочная мастерская», занимавшаяся ремонтом артиллерийского вооружения и изготовлением запасных частей к нему. Первое время она действительно использовалась в подвижном варианте. В начале 1915 года мастерская передислоцировалась в Вильно, затем в августе того же года была направлена в Бобруйск, но с полпути переадресована снова в Витебск, где с тех пор и находилась. В сентябре 1916 г. ее переименовали в «5-ю тыловую артиллерийскую мастерскую Северного фронта».

Первые полгода Ежов был в группе «рядовых для хозяйственных надобностей». Частые наряды дневальным или в караул.
В отличии от большинства сослуживцев он был грамотным и поэтому с конца 1916 года стал писарем в канцелярии мастерской. 1 апреля 1917-го Ежову, в числе других солдат, исполнявших в канцелярии обязанности писарей, литографов и переплетчиков, «за отлично-усердную службу при хорошем поведении» было присвоено звание младшего мастерового. 27 июля 1917 г. с той же формулировкой ему присваивается звание старшего писаря среднего оклада.

В августе Ежов вступил в витебскую организацию РСДРП (интернационалистов).

В конце 1917 года «отлично-усердный» писарь Ежов заболел, попал в госпиталь, но полностью поправить там здоровье не смог и по возвращении в часть был 6 января 1918 г. уволен в отпуск по болезни сроком на шесть месяцев. Еще через месяц большевики распустили русскую армию. Ежов остался у родителей в Тверской губернии. До большевистской мобилизации (в марта 1919 года) служил охранником на стекольном заводе в селе Ключино около Вышнего Волочка.

Витебские большевики в 1917 году

В отличии от Петрограда в провинции, где не было массовых уличных акций и где не получали информацию из столицы, Февральская революция оказалась полной неожиданностью, как для обывателей, так и для местных политических деятелей[3].
На тот момент политических партий в Витебске практически не было, но обвальное разрушение старорежимных государственных институтов и требования выборных и коллегиальных органов власти, привело к необходимости партийного строительства.

Витебский листок. 1917. 18 марта. [Объявление об организационном собрании РСДРП]:

Товарищи рабочие! Ваша старая партия, стоявшая всегда на страже ваших интересов, приглашает вас встать в ее ряды. После долгой борьбы наше красное знамя было наконец выкинуто и в нашем городе, стать под это знамя зовет вас организационный комитет

По факту, это были несколько радикалов из числа латышских беженцев, которых в то время было несколько тысяч. По воспоминаниям Л. Дирик, на организационном собрании присутствовало около 20 мужчин и женщин, был избран комитет РСДРП Латышского района г. Витебска.
На основе комитета был создан Латышский клуб, председателем которого был избран К. Л. Дирик. Клуб разместился в помещении школы по 2-му Елагскому переулку, 12 (сейчас это улица Бумагина, 35)

Железнодорожный телеграфист, латышский большевик Ашак. Автобиография. 1928:

В ближайшее воскреснье после свержения самодержавия в помещении нынешнего художественного кинотеатра было <...> собрано общегородское собрание латышей рабочих и солдат. <...> После кратких выступлений тт. Чунчина, Дирика и др. решено было организовать Витебский латышский рабочий и солдатский клуб. <...>

В период от 1 мая до июльских дней количество большевиков выросло до 80 чел. На повестке дня бюро организации неоднократно ставился вопрос о необходимости перенесения работы среди других национальностей. Этому в значительной степени мешало то обстоятельство, что среди членов организации было всего 3 — 4 человека, владеющих сносно русским языком, и не было почти никого, знакомого с местными условиями, и только после появления из ссылки т. Пинсона[4] <...> в одном из верхних помещений быв. Александровской гимназии было созвано организационное совещание большевиков города Витебска[5].

20 июня 1917 года в помещении Латышского клуба состоялось собрание, на котором присутствовали 59 большевиков, 11 интернационалистов и 28 межрайонцев, высказалось за выход из "объединенки".
Только 2 июля был создан Витебский комитет интернационалистов, который тоже нельзя назвать большевистским. В комитет вошли Петров, Дирик, Пинсон, Тайнов, Берестень, Долгашев, Чунчин, Шифрес, Аболин и другие. Они установили связь с ЦК РСДРП(б).

3 августа 1917 года в витебскую организацию РСДРП (интернационалистов) вступает Ежов, став девяносто шестым ее членом. Рекомендовали его Шифрес и Рабкин.

В Витебске большевики были мало заметны. На выборах в Городскую думу 27 августа они вместе с латышскими социал-демократами получили всего 17 мест из 102. Больше всего мест получили социалисты (включая Бунд) и еврейские партии. (см. подробнее Городская дума)
В Витебске поддержка у большевиков была только среди латышей и в многочисленных воинских частях. В прифронтовом стотысячном Витебске на тот момент находилось 30—40 тысяч военных.

С 13 сентября организация интернационалистов переименовалась в Витебскую организацию РСДРП(б)[6].

Памятная доска (1987) на здании Художественного музея о создании большевиками ВРК

Во время Октябрьского переворота в Петрограде большевики, имея большинство в Петросовете, для видимости законности и народовластия, шли под лозунгом «Вся власть советам!» и формально военно-революционный комитет (ВРК) был одним из отделов пробольшевистского Петросовета. В Витебске ВРК был изначально создан большевиками, как противовес Советам.
Витебский РВК был образован 27 октября (9 ноября) на заседании Витебского губкома РСДРП. В комитет входили: Арвид Дризул, Ф. Осис, Б. Пинсон, А. Петров.
В память об этом событии на здании бывшего Окружного суда (ныне Художественного музея) висит мемориальная доска, хотя С. Шейдлина в статье «К истории Витебской организации РКП(б)» писала[7], что собрание большевиков прошло в 15 часов 27 октября (9 ноября) в помещении талмуд-торы, занятом под госпиталь (сейчас в этом здании находится театр «Лялька). На нём была избрана руководящая тройка для организации захвата власти в Витебске. В нее вошли профессиональный революционер Борис Пинсон, поручик Саркис Саркисьянц и прапорщик Владимир Королев.
Первым актом комитета было назначение новым комендантом города и начальником витебского гарнизона «полулярного среди солдат и любимого» поручика Семена Крылова.

На следующий день ВРК вначале параллельно с «Военным бюро» установил охрану на почте, телеграфе, железнодорожном узле, в штабе Двинского военного округа[8], а позже взял на себя всю полноту власти в Витебске и губернии. Были назначены политические комиссары во все важные государственные учреждения, а также товарищи для проведения строгой цензуры над меньшевисткой прессой.
Военно—революционный комитет занял помещение офицерского собрания. В нём находилась небольшая группа охраны с пулеметом, в город было выслано несколько солдатских патрулей. Витебск был объявлен на осадном положении. По признанию С. Крылова, переворот в городе «носил характер солдатской революции».

Окончательно вопрос о двоевластии решался на заседании 28 октября 1917 года. Заседание затянулось до поздней ночи, но примирения не получилось.
Поздно вечером последний раз легально собралось «Военное бюро». На нём предложили большевикам отказаться от диктатуры и ликвидировать Военно-революционный комитет. В ответ ВРК постановил упразднить «Военное бюро» и закрыть газеты (кроме большевистской).

1 ноября (?) на заседании городской думы представители всех партий и организаций Витебска приняли резолюцию с выражением осуждения действий ВРК, направленных «против свободы, чести и достоинства граждан и общественных учреждений». В документе было отмечено, что городская дума полагает необходимым сохранение единого фронта революции, «которое поможет поддержать революционный порядок и обеспечить дело свободы в Витебске». (Протест городской думы // Изв. Витеб. Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917. 2 нояб. С. 3)

Чтобы имитировать петроградскую тактику захвата власти с опорой на Советы, витебские большевики решили создать свои параллельные Советы.
12 ноября (в первый день выборов в Учредительное собрание) большевики при помощи солдат разогнали Витебский Совет рабочих и солдатских депутатов[9] и учредили свой, назвав его «революционным»[10].

Исполком Революционного Совета состоял из 16 человек во главе с большевиком В. Королевым, правда, номинальный глава Витебкой губернии Королев уже 27 ноября ухал на Съезд армий Северного фронта в Псков, где жила его семья, и больше не возвращался.

Покаянное письмо Арвида Дризула заведующему секретариатом Сталина: «Я как дурень, не поговоривший с руководящими товарищами...»

Фальсификация биографии Ежова

С 1935 года Ежов председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б), одновременно, с сентября 1936 года Народный комиссар внутренних дел СССР.
Чиновнику, функция которого проводить партийные чистки и карать большевиков, достойная партийная биография, это не предмет тщеславия, а профессиональная необходимость.
Ежов начинал создавать свой образ сначала сам и довольно робко. В 1923 году написал письмо первому витебскому официальному большевику Борису Пинсону. Весь смысл странного письма к человеку с которым даже не знаком в том, чтобы зафиксировать свою принадлежность к революционной деятельности и забыть о том, что в реальности в то время он был «усердным писарем с примерным поведением».

… Ты помнишь, верно, нашу совместную работу в Витебске в 1917 году?.. Я припоминаю свою работу в пятой артиллерийской мастерской, припоминаю технику распространения «Правды», сбор денежных средств и т. д. Каждое большевистское слово воспринималось тогда как нечто незыблемое, святое… Вспоминаю, как ко мне подошел член комитета тов. Шифрес и сказал: «Нам необходимо, товарищ Ежов, организовать во всех частях ячейки, вы будете работать со мной». Шел я тогда в казарму и ног под собой не чувствовал — мне поручили серьезную работу!
Затем вспоминается время военного сбора и другие яркие боевые моменты Октября. Как-то ты ко мне подошел и от имени комитета похвалил мою деятельность — в тот момент я был на «десятом небе». С удовольствием припоминаю, как по поручению комитета я наладил связь с заключенными нашими товарищами…

Но больше всего мне запомнился Великий Октябрьский переворот и наша встреча в первом штабе. Ты, заметив меня, быстро подошел и, пожав мне руку, несколько раз крепко поцеловал. Этого мгновения, великого и счастливого, я никогда не забуду

К этому времени Ежов уже был партсекретарем губернского уровня, поэтому Пинсон не только вставил это письмо в очерк о витебской революции, но и добавил от себя о встрече в апреле 1917 года — «Помнится, что среди этих товарищей были... и солдаты починочной мастерской Баранов, Рабкин, Ежов».

В 1937 году историком Исааком Израилевичем Минцем была оформлена такая фантастическая героическая биография[11] наркома Ежова, что малейшее даже комплиментарное документальное свидетельство превращалось в крамолу.
Арвид Дризул, латышский большевик, в октябре 1917 года активный участник захвата власти в Витебске, был в 1937 году ответственным секретарем Комиссии партийного контроля (КПК) при ЦК ВКП(б) (её председателем параллельно службе в НКВД состоял Ежов). Дризул решил угодить своему начальнику Ежову и написал для журнала «Партийное строительство» восторженные воспоминания о совместной партийной работе в Витебске. Ежов категорически запретил печатать статью. Дризул послал покаянное письмо заведующему секретариатом Сталина: «Я как дурень, не поговоривший с руководящими товарищами, послушался редакции журнала "Партийное Строительство", собрал и передал некоторый материал...»
Письмо не помогло, через 9 месяцев Дризул был арестован, а потом расстрелян. Троцкист Пинсон расстрелян в 1936 году, Шифрес в 1938 году, а Ежов в 1940 году.

«Воспоминания» некоего В. С. Романовского о наркоме Ежове

Газета «Советская Белоруссия» 14 июня 1938 года:

Прослышал я, что есть в Витебске такой слесарь-большевик Ежов, который организует красногвардейские отряды для того, чтобы раз и навсегда прогнать капиталистов. Я туда и записался. Однажды пошел я на сбор отряда, а начальник мне и говорит:
— Хочешь, Романовский, Ежова послушать?
— Хочу, — говорю, — товарищ начальник.
— Ну так иди вот с этими тремя товарищами в пятые артиллерийские мастерские. Там Ежов и выступает.
В мастерской мы застали множество народа. «Вот и Ежов», — показали мне на человека небольшого роста. Первое мгновение я даже не поверил. На бочке стоял человек нашего выгляду, в простой потертой одежде и запросто беседовал с рабочими. По тому, как Ежов говорил, понял я нутром, сердцем, что меньшевики — это та погань, которую надо вышвыривать нам, рабочим, из своих рядов.

Впечатление на меня митинг произвел огромное. Я не мог молчать и часу. Пришел к себе на линию, собрал рабочих-путейцев и давай им рассказывать о митинге, о товарище Ежове. После этого многие путейцы записались в красногвардейцы.


Примечания

  1. или 6 февраля
  2. На весь Крапивенский уезд таких в тот призыв оказалось, вместе с Ежовым, всего трое
  3. Ленин в январе 1917 года заявлял, что его соратники вряд ли доживут до революции
  4. Сразу после Февральской революции Борис Давидович Пинсон обитал в Петрограде и Финляндии. В Витебск приехал в мае 1917 года.
  5. По официальной версии первое собрание большевиков состоялось 20 июня 1917 года в здании Латышского клуба. На это собрание явилось около 100 ч. И оно фактически вылилось в дискуссионный спор разных левых политических группировок, но в результате собрания было созвано организационное бюро большевисткой организации, куда вошло два товарища из латышской организации.
  6. С. З. Почанин, М. Е. Шкляр. Образование Белорусской ССР и Коммунистической партии Белоруссии. "Вопросы истории", 1959, N 1
  7. Подлипский А.М. Улица Пушкина, 2 Биография витебского дома. Выпуск 6 Витебск Витебская областная типография 2018г. 64 с., ISBN: 978-985-534-146-9 / 9789855341469
  8. Пинсон, Б. Д. Большевики в Витебске / Б. Д. Пинсон. — Витебск, 1922; С. 89-90
  9. меньшевистко-эсэровский
  10. Известия Витебского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917, 10 ноября; Известия Витебского Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917, 12 ноября.
  11. Минц И.И. Великая социалистическая революция в СССР. М., 1937. С. 52.

Источники